|
Мне приснилось этой ночью,
Что луна по небу плывет.
Я проснулся — небо светилось,
Это солнечный был восход.
* * * * *
Если ты Зулейкой зовешься,
Значит, прозвище нужно и мне.
Если ты в любви мне клянешься,
Значит, Хатемом зваться мне.
Это не дерзость — меня тревожит
Лишь то, что имя нужно и мне.
Рыцарь святого Георга не может
Георгом стать — это ясно и мне.
Я не Хатем Таи — Вседающий,—
Как им стать неимущему, мне?
Хатем Зограи — богато живущий,—
Таким средь поэтов считаться бы мне.
Быть же и тем и другим, хоть отчасти, —
Это весьма подходило бы мне.
Счастье брать, раздавая счастье,—
Было б великой радостью мне.
Жить с любимой в любви и согласье —
Рай — и другого не надобно мне.
‹1814-1818›
Комментарии
Часть цикла, непосредственно посвященная любви Гете к Марианне фон Виллемер. Стихотворения, написанные от лица Зулейки, действительно принадлежат Марианне, которая была поэтессой; Гете отшлифовал ее стихи. Хатем — сам Гете.
«Если ты Зулейкой зовешься…» — Поэт не может назвать себя Юсуфом, считавшимся на Востоке образцом юношеской красоты. Поэтому он избирает для себя имя Хатем-Таи; Это — несколько неточное воспроизведение имени арабского поэта Хатем Зограи, славившегося щедростью (качество, особенно любезное Гете) |
