Мне приснилось этой ночью, Что луна по небу плывет. Я проснулся — небо светилось, Это солнечный был восход.
* * * * *
Если ты Зулейкой зовешься, Значит, прозвище нужно и мне. Если ты в любви мне клянешься, Значит, Хатемом зваться мне. Это не дерзость — меня тревожит Лишь то, что имя нужно и мне. Рыцарь святого Георга не может Георгом стать — это ясно и мне. Я не Хатем Таи — Вседающий,— Как им стать неимущему, мне? Хатем Зограи — богато живущий,— Таким средь поэтов считаться бы мне. Быть же и тем и другим, хоть отчасти, — Это весьма подходило бы мне. Счастье брать, раздавая счастье,— Было б великой радостью мне. Жить с любимой в любви и согласье — Рай — и другого не надобно мне.
‹1814-1818›
Комментарии
Часть цикла, непосредственно посвященная любви Гете к Марианне фон Виллемер. Стихотворения, написанные от лица Зулейки, действительно принадлежат Марианне, которая была поэтессой; Гете отшлифовал ее стихи. Хатем — сам Гете.
«Если ты Зулейкой зовешься…» — Поэт не может назвать себя Юсуфом, считавшимся на Востоке образцом юношеской красоты. Поэтому он избирает для себя имя Хатем-Таи; Это — несколько неточное воспроизведение имени арабского поэта Хатем Зограи, славившегося щедростью (качество, особенно любезное Гете) |