| |
Кто среди всех богинь
Высшей хвалы достоин?
Ни с одной я не спорю,
Но одной лишь воздам ее,
Вечно изменчивой,
Вечно новой,
Странной дочери Зевса,
Самой любимой,—
Фантазии.
Ибо отец
Всякую прихоть,—
Хоть себе лишь дает он
Право на них,—
Ей позволяет,
Той, что мила ему
Сумасбродством.
Дано ей ступать,
Увенчавшись цветами,
По долинам средь лилий,
Летних птиц покоряя,
И устами пчелиными
Росную влагу
Пить с лепестков.
Ей также дано,
Взвеяв волны волос,
Со взором мрачным
Промчаться в вихре
Вкруг скал отвесных,
И тысячецветной,
Как утро и вечер,
И в смене вечной
Луне подобной
Являть себя смертным.
Все должны мы
Отца восславить!
Великий, древний,
Он обручил нас,
Смертных, — с прекрасной
Неувядаемо
Юной богиней.
|
|
Лишь нас одних
Сочетал он с нею
Небесными узами
И дал завет ей:
В беде и в счастье
Хранить нам верность
И не покидать нас.
Все остальные
Бедные чада
Многородящей
Живой земли
Ведают, видят
Лишь миг настоящий
С болью глухой
И смутной отрадой,
И жизнь скупая,
Как ярмом, гнетет их
Нуждою.
Нам же — ликуйте! —
Дал благосклонно он
Свою любимицу,
Искусницу-дочь.
Так встретьте с любовью
Ее, как невесту,
С почетом примите
Хозяйкою в дом!
И не позволяйте
Старухе-свекрови —
Мудрости — нежную
Хоть словом обидеть!
А я и сестру ее знаю,—
Она степенней и старше,
Тихая моя подруга.
О, пусть у меня
Только с жизнью отняты будут
Те силы, то утешенье,
Что дарит мне она,—
Надежда!
|
1780
Комментарии
Раздумья, песни и новые гимны. Стихотворения, собранные в данную группу, характеризуют новое умонастроение, пришедшее на смену идеям «Бури и натиска». Особенно показательны в этом отношении новые гимны: «Границы человечества», «Песня духов над водами», «Моя богиня», «Божественное». Гете сохраняет в них верность своему пантеизму, вере в единство человека с силами природы, но лирический герой его поэзии уже не прежний бунтарь, бросающий вызов богам, а человек, сознающий, что он может осуществить свое земное назначение не в противоборстве с миром, а в тесном слиянии с ним. По-новому звучит и столь близкая поэту тема странничества. Его странник теперь идет не навстречу буре — он жаждет мира и покоя. Этим настроением пронизаны обе новые «Ночные песни странника», особенно непревзойденный образец лирики Гете — «Горные вершины // Спят во тьме ночной…».
Новый взгляд на жизнь меняет и отношение к искусству. «Поэтическое призвание Ганса Сакса» даст идеализированный портрет народного поэта XVI века, и его образ воплощает новое представление Гете о роли и месте художника в жизни по сравнению с циклом штюрмерских произведений на ту же тему. Ганса Сакса, живущего в ладу с миром, вдохновляет муза чистой и светлой радости, озаряющая его лучезарностью правды. Во многом родственно этому стихотворение «На смерть Мидинга». Здесь еще яснее, чем в образе Ганса Сакса, подчеркнут демократизм Гете, видящего в скромном декораторе Веймарского театра верного служителя искусств, украшающих жизнь и доставляющих людям радость. Такое же отношение к искусству, предназначенному украшать жизнь всех, выражено в стихотворении «Капли нектара».
|
|
