|
О, скажи мне, милая шалунья, Чем я виноват перед тобою, Что меня измучила ты пыткой, Что не держишь своего ты слова?
Ведь вчера ты, нежно пожимая Руку мне, тихонько говорила: «Да, приду, приду я завтра утром В комнату к тебе, не сомневайся!»
Дверь свою прикрыл я осторожно И ее проверил перед этим, Радуясь, что петли не скрипели.
Что за ночь провел я в ожиданье! Я не спал, все четверти считая, И когда на миг я забывался, Сердце, оставаясь неусыпным, Прогоняло легкую дремоту.
Да, я ночь благословлял за то, что Всех она заботливо укрыла. Как я рад был тишине безмерной, К тишине прислушивался жадно, Не услышу звука ли откуда.
Если б одного мы с ней хотели, Если б к одному стремились оба, До утра б она не дожидалась, В комнату мою давно пришла бы.
Пробежит ли кошка по карнизу, Заскребется ли в углу мышонок, Заскрипят ли в доме половицы, Кажется: твои шаги я слышу, Кажется: твою походку слышу.
|
|
Так лежал я долго, очень долго, И рассвет уже забрезжил серый, И то здесь, то там скрипело что-то. Дверь ее? Или моя, быть может? Приподнявшись, ждал я на постели И следил за дверью в полусвете, Ожидая, вот ее откроют. Неподвижны были обе створки И висели на безмолвных петлях.
День светлел все более и боле. Дверь открыл сосед мой, уходивший На свою поденную работу. Слышал я, повозки загремели, Отворили в городе ворота, Разложили свой товар торговцы, Наполняя рынок суматохой.
Вот уже и в доме заходили Вверх и вниз по лестнице, звучали Здесь и там шаги, скрипели двери, Но не мог я, как от светлой жизни, От своей надежды отказаться.
Наконец, когда уже и в окна Солнце ненавистное проникло, Я вскочил и в сад бежать пустился, Чтобы слить горячее дыханье С утренней прохладой благовонной И тебя, быть может, там увидеть. Но, увы, ни в липовой аллее, Ни в беседке я тебя не встретил.
|